Traumatic body, word, and otherness: Refugees and deportations in the 1940s Estonian Soviet Socialist Republic
Journal Title: Miscellanea Posttotalitariana Wratislaviensia - Year 2017, Vol 0, Issue 0
Abstract
Traumatic body, word, and otherness: Refugees and deportations in the 1940s Estonian Soviet Socialist Republic This essay analyses some instances of Estonian life-writing in order to investigate the question of collective trauma in the Soviet-era Baltics, and especially in Estonia. I suggest that it is precisely the combination of wounded body, word and otherness that forms the basis of collective, or national trauma. In working through or acting out the traumatic as a repetitive event, the affective charge in the wounded body will find its expression through the unconditional rejection of the Other. This intimate liaison between the negative affective charge that is experienced in the body and the Other that is figured in the imagination is disseminated in discursive form. The link between the national Other and one’s bodily vulnerability is established in a way that resists rationalization: for those who lived through the trauma of deportations, the Other becomes transfixed in a structure of trauma in a way that cannot be negotiated. Травматическое тело, слово и другое: беженцы и депортации в 1940-х годах в Эстонской Советской Социалистической Республике В статье анализируются некоторые примеры эстонских биографических писаний, чтобы исследовать вопрос о коллективной травме в странах Прибалтики в советскую эпоху, особенно в Эстонии. Полагается, что именно комбинация раненого тела, слова и другой природы составляет основу коллективной или национальной травмы. При работе или разыгрывании травматического как повторяющегося события, эмоциональный заряд в раненом теле находит свое выражение через безусловное отклонение Другого. Эта интимная связь между отрицательным аффективным зарядом, который испытывается в теле и Другoм, фигурирующим в воображении, распространяется в дискурсивной форме. Национальная связь с Другим и физиологической уязвимостью устанавливается таким образом, который не подлежит рацио нализации: для тех, кто пережил травму депортаций, Другое становится запертым в структуре травмы таким образом, что оно не обсуждается.
Authors and Affiliations
Epp Annus
Keywords
Related Articles
- EP ID EP248035
- DOI 10.19195/2353-8546.6.3
- Views 130
- Downloads 0
Narrative postmemories. The relationship between postmemory and narrative in „ Kica Kolbe’s Aegeans” and „ The Snow in Casablanca”
Narrative Postmemories. The Relationship between Postmemory and Narrative in Kica Kolbe’s Aegeans and The Snow in Casablanca Starting from Marianne Hirsch’s thesis that the notion of postmemory can be generalised in var...
Latvian Writers’ Strategies of Resistance during De-Stalinisation: The Case of Gunārs Priede
This paper traces developments in the Soviet Latvian literary scene between the late 1950s and early 1970s. The first part examines aspects of social organisation as demonstrated by the daily routines of so-called creati...
Narrating Resistance: Ludmilla Alexeyeva and Paul Goldberg’s „The Thaw Generation” (1990)
The production and circulation of literary, documentary, and political texts were among the main activities of dissenters in the Soviet Union. Many of them also kept diaries or notebooks, wrote memoirs or engaged in othe...
Introduction: Between “anti-” and “post-” — on Recognition of Resistance in Postcolonial Studies
Prezentowany tekst stanowi stanowi krytyczne omówienie artykułów, zamieszczonych w niniejszej publikacji.
Wywiad: Donbas — moja miłość. Serhij Żadan, Władimir Rafiejenko i Jurij Wołodarski w rozmowie z Agnieszką Matusiak i Anną Ursulenko opowiadają za co i dlaczego kochają wschód
Prezentwany wywiad stanowi stanowi zapis rozmowy, której centralnym tematem była rola i znaczenie dyskursu donbaskiego we współczesnym ukraińskim życiu społeczno-kulturalnym.